Кроссовки покрылись слоем грязи, в ушах не прекращается гул от звуков выстрелов, а в голове – только одна мысль: я больше не наблюдатель. На полигоне Мулино готовят как тех, кто еще только начинает свой боевой путь и проходит срочную службу, так и тех, кто уже завтра уйдет на передовую защищать родину.
Прожить несколько часов в роли, к которой обычно журналистов не подпускают, довелось корреспонденту сайта pravda-nn.ru. О «боевом крещении» – читайте в спецматериале.Незапланированный визит О том, что окажусь на военном полигоне, я не знала. В начале октября вместе с коллегами из Нижегородского областного информационного центра мы принимали участие в ежегодном конкурсе-фестивале «Экспресс-газета». В этом году он проходил на территории Володарского округа, и для всех участников провели большой пресс-тур по местным достопримечательностям, производственным предприятиям и знаковым местам.
Единственным намеком на возможный «визит» на полигон были слова организаторов: «Берите паспорта, поедем на закрытое предприятие». Но поверить, что нас туда повезут, я не могла. Поэтому удивляться моему «наряду» в тот день не стоит.
Всю неделю накануне шли проливные дожди. Но в тот день неожиданно выглянуло солнце, такого тепла никто не ждал. Поэтому удивляться моему «наряду» в тот день не стоит — в белой блузке и новеньких кедах я должна была красиво выглядеть на фотографиях с экскурсий. Стой, стреляют Мы на месте. Связи нет. Над головой пролетают военные вертолеты, а где-то из глухого леса раздаются звуки выстрелов.
По началу каждый из группы журналистов вздрагивает и испуганно озирается по сторонам: наших бьют? А «экскурсовод» с доброй насмешкой в глазах в это время смотрит на растерянных журналистов. Спойлер: через пару часов эти страхи уже пройдут.После небольшого инструктажа о правилах поведения на полигоне отправляемся в «окопы». Здесь параллельно обучают новобранцев: они внимательно слушают инструктора-наставника, а на нас не обращают никакого внимания. Мы же отвести глаз от них не можем: в полной экипировке, мощные и гордые.
Обучение призывников проходит в максимально приближенных к реальным боевым действиям условиях. Трудно в обучении, легко в бою Нам провели небольшую лекцию о современных образцах вооружения и показали, как они работают на практике. Вот это, например, – противопехотная мина нажимного действия. Она начинена 200 граммами тротила и, по словам инструктора, взрывается сразу же при касании. Такого, как в фильмах, когда герой наступил на мину, положил на нее камень, отошел, и она не взорвалась, – не бывает.
«Эта мина может оторвать две ноги по пояс сразу. Но есть один нюанс: если инженер схалтурил и не установил взрыватель, то мина не сработает», – пояснил наставник.Есть взрывчатки пострашнее – например, осколочная заградительная мина ОЗМ-72, в которой содержится 2400 осколков. Как правило, она устанавливается на растяжку, чтобы взрывом можно было управлять: противник обрывает растяжку, мина «подпрыгивает» – и происходит взрыв.
«Радиус сплошного поражения достигает 50 метров, т.е. никто не выживет в этом радиусе. А осколки, соответственно, ещё дальше полетят», – добавил наставник.
Противопехотная мина того же типа – выпрыгивающих осколочных мин, ПОМ‑2 – также используется дистанционно. Она устанавливается с кассеты (реактивных установок), а после запуска падает и самостоятельно разворачивается, расставляя четыре растяжки на расстоянии 10 метров.
«Военнослужащему не надо самому выходить в поле и устанавливать мину, все происходит автоматически. Внутри мины также есть датчик самоликвидации – он сработает от четырех до 100 часов – в зависимости от условий хранения и погодных условий – и мина самоликвидируется. Такие мины достаточно эффективны при явном нападении противника», – отметил спикер.
При этом растяжки ставятся не на все мины – их устанавливают в качестве ловушек, например, на те же самые ОЗМ-72, чтобы они срабатывали при попытке обезвреживания. Наши бойцы, чтобы не стать жертвой таких ловушек, используют саперные «кошки». Для этого сапёр прикрепляет кошку к веревке или канату, при этом находясь на безопасном расстоянии 25 – 30 м, а затем аккуратно подцепляет ею мину, чтобы сдернуть с места.Сами мины грамотно маскируют под местность: в траве ставят взрывчатки зеленого цвета, в песке – бежевого.
«Они практически не заметны, особенно, если это трава. Ты бежишь, вокруг стреляют, осматриваешься по сторонам, чтобы не попасть под пулеметную очередь, бьет адреналин. Нужно быть очень внимательным, чтобы не угодить под мину», – подчеркнул боец, добавляя, что мины имеют четкую форму круга или квадрата, что может выдавать их на местности. А вот растяжки очень тяжело заметить. 40 килограмм веса – и еще сорок сверху Полученные знания мы сразу же пошли отрабатывать на практике. Следующий этап обучения – психологическая полоса препятствий. Это оборудованная трасса с подземными лазами, окопами, колючей проволокой, блиндажами с имитаторами трупных запахов, различными лазами, подвесными мостиками и другими препятствиями, с которыми может столкнуться боец на поле боя. Прохождение такой полосы позволяет оценить психофизическое состояние военнослужащего и подготовить его к реальным условиям войны.Нянчиться с нами не стали и выдали каждому по набору бойца: бронежилет, автомат и каска. Однако идти «под обстрел» готов был не каждый – отправились самые отчаянные журналисты.
Я столкнулась со сложностями сразу же: с моим 40-килограммовым весом нужно было водрузить на себя еще столько же 40 кило. И если жилет я надела с горем пополам и помощью коллег, то вот каска никак мне не давалась. Пришлось обращаться за помощью к военным.
«У нас бойцы обычно не отращивают такую копну волос», – прокомментировал один из военных, пытаясь надеть каску мне на голову.
Спустя несколько минут я уже была в полном обмундировании: каска сползала на глаза, а жилет тянул к земле. Рядовой «Малютка» – такой позывной мне дал командующий ротой – готова к штурму.В командах по три человека мы должны были пройти психополосу и никого не потерять по пути. С огнем в глазах я бросилась в окоп самой первой: сперва необходимо было сделать несколько кругов вокруг себя, глядя в одну точку в землю, а затем, не теряя равновесия, пройти по бревну над обрывом.
От дыма от горящих рядом покрышек слезились глаза. Рядом бежали два военных и стреляли холостыми – шум вокруг мешал сосредоточиться, в голове упорно стояла мысль: «надо добежать!». Параллельно из колонок слышался плач ребенка – к созданию атмосферы войны подошли с максимальной реалистичностью.После этого мы должны были проползти под колючей проволокой по песку. Тут мне повезло: с моим-то небольшим ростом ползти не пришлось, достаточно было пройти на корточках. Белая кофта тут же стала черной, автомат наперевес постоянно мешался, а песок забился в кеды, носки и нос.Как только вылезла – рядом что-то взорвалось. В ушах снова загудело, но «сдаваться» я не собиралась. Мои сотоварищи были уже рядом, поэтому можно было стартовать на следующее препятствие – горы шин с проволокой.
В этот раз мой рост меня подвел: автомат в руках чуть не запутался в этой самой проволоке, пока я пыталась перелезть через покрышки. Рядом вновь что-то взорвалось, заполонив дымом дорогу впереди.
В конце полосы оставалось пройти по лазу в узкой трубе – тут я себя почувствовала участником операции «Поток», в которой российские военные для освобождения Суджи прошли по 15-километровому газопроводу «Уренгой – Помары – Ужгород», который не работал с начала 2025 года, и оказались в тылу у украинцев.
На выходе обстрелы и взрывы прекратились, а им на смену пришли аплодисменты: психополоса успешно пройдена. Единственное разочарование: отмыться от грязи было негде, так и пришлось ходить в испачканной кофте до самого вечера.
Кстати, эту самую кофту я до сих пор не могу отстирать. Достичь и обезвредить Еще одна полоса препятствий создана для оттачивания боевого слаживания военных – «Лес 200». Здесь уже предстоит пройти через обгоревшие и упавшие деревья, расставленные мины с растяжками и штурмовать окоп, при этом не подвергаясь обстрелу и не попавшись в плен. Так новобранцы смогут научиться действовать сообща и разрабатывать тактику грамотного ведения боя.«Вариантов прохода траншеи может быть куча – в зависимости от тактической обстановки. Решение принимает командир штурмовой группы: он определяет, как действовать штурмовикам, по какому маршруту идти, какое вооружение использовать для этого и как зачистить траншею», – пояснил инструктор.
Честно говоря, сил на прохождение очередной полосы почти не осталось. Однако долг звал не останавливаться и испытать на себе все то, с чем ежедневно сталкиваются бойцы на СВО. Война войной, а обед по расписанию Несколько часов продлилось наше обучение. После того, как сняла все обмундирование с себя, почувствовала настоящее облегчение. И это лишь несколько часов! А кому-то приходится ходить так целыми днями.
Обедать пришлось в таких же «окопных» условиях: деревянная беседка со скамейками, полевая гречневая каша и тот самый черный чай с сахаром из огромной кастрюли. Даже самая простая гречка в тот момент показалась блюдом высокой кухни.После обеда нам показали землянки, которые приходится строить военным и жить в них на передовой. Они напоминают настоящие подземные города: есть «комната» для командного руководства, спальня, ванная (с одними раковинами и туалетом – дыркой в полу), кухня. Заходишь с одной стороны – а оказываешься в другом конце леса.А вот так выглядят спальни: деревянный каркас, полная тьма и отсутствие каких-либо удобств в виде матрасов и подушек. «Крыша над головой есть – и слава Богу!» – говорит «экскурсовод».После насыщенного дня на полигоне мы разъедемся по домам – туда, где можно закрыть глаза и спокойно уснуть. А бойцам, с которыми сегодня провели время, предстоит возвращаться не к домашнему уюту, а к холодным землянкам, где сон — такая же работа, как и дежурство. Мы уедем — они останутся. Останутся там, где их присутствие сегодня имеет особенную ценность.
Ранее на сайте pravda-nn.ru сообщалось, что главы округов Нижегородской области вступают отряд защитников «БАРС-НН».
Свежие комментарии