Андрей Самсонов: «Поддержка Донбасса разделило на «своих» и «чужих» до СВО»

«История не имеет сослагательного наклонения. К сожалению, эта аксиома не действует ни в отношении событий недавнего прошлого, ни в отношении общественного мнения. То есть, почти не применима к событиям 2014 года. Поэтому раз за разом, из года в год мы обречены оценивать события с позиции «а что, если…».

Оба ключевых вопроса, которые сегодня обсуждает общество, и которые вынесены на суд экспертов, относятся именно к категории тех, которые не имеют альтернативы. Не имеют сегодня и, в реальности, не имели в 2014 году, — сказал научный сотрудник Приволжского филиала ФНИСЦ РАН, старший научный сотрудник АНО «Научно-исследовательский Институт проблем социального управления» Андрей Самсонов, комментируя десятилетие начала конфликта на Донбассе. - Вариант «не реагировать» и не вступать в прямую, а это была именно прямая конфронтация с «коллективным Западом» в своей «прокси» форме, имел бы самые трагические последствия. Нет никаких сомнений в том, что в отсутствие реакции с российской стороны, проект «анти-Россия», реализуемый на Украине, не только не завершился бы, но и перешел в наступление уже в пределах Российской Федерации. Продемонстрировавшая «слабину» власть не имела бы должной поддержки внутри страны, её социальное ядро размывалось бы и «справа», и «слева», и либералами, и националистами, и консерваторами. Не имея «точки сборки», консолидации социума.

Вариант второй. Тот, который тоже звучит упреком власти сегодня. «Нужно было не останавливаться и…». Вот только к этому не была готово само общество. Достаточно вспомнить крымские события и реакцию общества на абсолютно мирное, практически бескровное и оформленное референдумом присоединение. Можно отбросить все рассуждения о наличии военной силы, экономических возможностях и мировом общественном мнении. К полноценной войне, а именно она последовала бы за присоединением, скажем, Одессы или Харькова, российское общество было не готово. Оно, в большинстве, не воспринимало ни «коллективный Запад», ни «майданную» Украину в качестве реального врага, не видело угрозы лично для себя. И было не готово к противодействию. Достаточно вспомнить, на сколько сложно и неоднозначно было воспринято в значительной, и весьма влиятельной, части российского общества начало СВО в феврале 2022 года. Говорить об историческом значении событий 2014 года уже можно. Рано — давать им оценку, так как то, что происходит сегодня в рамках СВО, это прямое продолжение. От исхода будет зависеть историческая перспектива. Если же говорить о непосредственной поддержке Донбасса и его жителей, то именно эта позиция оказалась главным итогом событий 2014 года. Отношение к нему, с одной стороны, разделило общество на «своих» и «чужих» задолго до СВО, а с другой — консолидировало большинство населения страны. Противник, кстати, сделал для этой консолидации не меньше.

Именно неявное и косвенное вмешательство России в события на Донбассе заставило, так или иначе, «сбросить маски» оппонентов. Процесс саморазоблачения на Украине шел долгих 8 лет, в прямом эфире, весьма убедительно и демонстративно. В том числе, и благодаря этому, в 2022 году доля сомневающихся в праве России на начало СВО оказалась значительно меньше, чем могла бы быть».