В канун Дня памяти и скорби, который отмечается 22 июня, хочу рассказать о человеке, который, по большому счёту, остаётся неизвестным героем Великой Отечественной войны. Нет, он не погиб в военное время и не пропал без вести. Однако большая часть его боевой биографии до сих пор остаётся под грифом «Секретно»…
Полковник государственной безопасности Константин Александрович Фукин… Даже его родные, которые сегодня проживают в Нижнем Новгороде, не знают всех деталей службы Константина Александровича в органах ОГПУ-НКВД-МГБ-КГБ. Немало сведений, буквально по крупицам, удалось собрать писателю Юрию Головину, опубликовавшему в Сети большой очерк о Фукине (я в этой статье буду использовать эти материалы).
И всё же, по большому счёту, его жизнь остаётся пока малоизвестной. Попробуем максимально её восстановить… Родом из народа Константин Фукин – ровесник ХХ века, из того поколения, которое буквально всем обязано Октябрьской революции и советской власти. Родился он в подмосковном селе Ростуново, в многодетной крестьянской семье, поэтому пришлось трудиться буквально с малых лет. А в 18-летнем возрасте ушёл добровольцем в Красную армию, сражался на деникинском фронте, участвовал в подавлении всевозможных контрреволюционных восстаний. По окончании Гражданской войны, в 1922 году, его направили на работу в Объединённое Государственное Политическое Управление (ОГПУ). Так у Фукина началась многолетняя чекистская служба…
Скучать на ней в те лихие времена точно не приходилось. Сразу после окончания краткосрочных курсов Фукина направили в Среднюю Азию, где в это время шла тяжёлая борьба с басмаческим движением. Само слово «басмач» происходит от тюркского «басма», то есть вооружённый налёт. Говоря проще, местные жители издревле так называли разбойников с большой дороги. Когда в конце XIX века регион был присоединён к Российской империи, некоторые из этих разбойников возвели себя в ранг «защитников мусульманской веры и борцов с русскими захватчиками».
Особо басмаческое движение развернулось после 1917 года, когда «неверными собаками» бандитские главари объявили не только русских, но и тех местных жителей, которые встали на сторону советской власти. Политические воззрения у басмачей при этом были разными – от мусульманского фанатизма типа нынешних экстремистов из какого-нибудь ИГИЛ* (организация, запрещённая в России) до монархизма (это когда бандиты выступали сторонниками местных эмиров и ханов). Впрочем, на деле это была только ширма, которая прикрывала банальную уголовщину во главе с авторитетными головорезами.Историки пишут, что «отряды басмачей делились на мелкие (до сотни человек) и крупные, объединявшие несколько тысяч разбойников. Тактика басмачей была типична для партизанской войны в горных и пустынных районах: они старались избегать столкновений с многочисленными и хорошо вооружёнными отрядами регулярной армии. Упор делался на организацию засад и лихие рейды кавалерии. Людей чаще всего резали по ночам…». Эта война была на редкость беспощадной и по-восточному очень жестокой: захваченных в плен красноармейцев и советских работников бандиты не просто убивали, а убивали очень изощрённо – отрезали головы, выкалывали глаза, сдирали с людей кожу, жгли живьём…
Наши платили им той же монетой. Как позже вспоминал сам Фукин, однажды пришлось ловить опасного бандитского главаря Хушмат-бая.
Чекисты перевербовали его помощника, который не только убил своего босса, но и доставил в райотдел ОГПУ его отрезанную голову – в знак подтверждения ликвидации этого кровавого шакала…
Надо подчеркнуть, что Константин Фукин в 20‑е годы служил в горах так называемой Восточной Бухары – ныне это Таджикистан. Именно здесь шла самая напряжённая борьба с басмачами, которые регулярно совершали налёты с территории соседнего Афганистана. Как написал в своём дневнике сам Константин Александрович, «с начала 1923 г. до половины 1924 г., с помощью народа Восточной Бухары, уничтожено 40 курбашей (полевых командиров) и 1000 рядовых бандитов. За это же время около 50 главарей и 600 – 700 рядовых басмачей сдались в плен».
Тяжёлая борьба в Средней Азии шла вплоть до середины 30‑х годов. Как подчёркивал Фукин, успеха достичь удалось лишь тогда, когда простому народу окончательно надоел бандитизм, а люди увидели все положительные для себя стороны советских преобразований. Сам Константин Александрович прослужил в Средней Азии целых 17 лет, был награждён боевыми орденами и именным оружием, работал начальником Управления НКВД-ОГПУ в ряде городов Узбекистана и Таджикистана. А в 1939 году последовал приказ о переводе в Белоруссию… На границе тучи ходят хмуро Очевидно, что этот перевод был далеко не случаен. Потому что речь шла о Западной Белоруссии, которая только что была освобождена частями Красной армии от польского владычества.
«Белорусское население жестоко угнеталось польскими панами, помещиками, буржуазией, военными колонизаторами, награждёнными землёй за активную борьбу против СССР, – описывал этот период Константин Александрович. – В освобождённых областях много осталось белогвардейцев, белорусских и украинских националистов. Нужно было разобраться, кому можно дать советское гражданство, а кого нужно выселить из приграничной зоны… Также нужно было разобраться с оставшимися офицерами польской армии, участниками «Польской Организации Войсковой» (ПОВ), которая занималась шпионажем и террором против советской власти».
А ещё остро стояла проблема немецкого шпионажа – Гитлер активно готовился к будущей войне с Советским Союзом, особенно в нашей приграничной зоне. Для этого немцы активно использовали местное националистическое подполье. Вот почему понадобился немалый опыт борьбы с политическим бандитизмом, в том числе и на основе опыта ликвидации движения басмачей…
В самый канун нападения гитлеровцев Фукин возглавил Управление НКВД по Белостокской области – на тот момент самый западный регион Советского Союза и самый близкий к фашистской Германии. Поэтому для Константина Александровича война началась ранним утром 22 июня 1941 года, когда первые фашистские бомбы посыпались на нашу землю.Очень быстро стало ясно, что несмотря на героическое сопротивление пограничников и войск Красной армии, врага удержать не получится. Поэтому 23 июня последовал приказ оставить Белосток. Была создана чрезвычайная комиссия для немедленной эвакуации семей военнослужащих, гражданского населения, а также ценного имущества и секретных документов. Кроме того, специально созданным группам чекистов было поручено уничтожение важных объектов (мостов, производственных зданий, складов), которые потом могли быть использованы врагом, – причём взрывали уже тогда, когда последние наши части отступили, а немцы вступали в Белосток.
Во главе комиссии и всей остальной эвакуационной работы был поставлен Константин Александрович Фукин. Как потом вспоминал его белорусский сослуживец, в будущем генерал КГБ Сергей Саввич Бельченко:
«Назначая Фукина на этот ответственный участок в столь тяжёлое время, бюро обкома партии исходило из того, что он старый коммунист и чекист, активный участник Гражданской войны, борьбы с басмачеством в Средней Азии, хороший организатор. Надо сказать, что Константин Александрович полностью оправдал доверие обкома… При отходе на Волковыск, а затем на Минск мне не раз приходилось видеть, как воины в зелёных и васильковых фуражках наводили порядок в отступавших колоннах, ликвидировали заторы на дорогах, помогали раненым, подбадривали тех, кто терял уверенность в себе…».
В дальнейшем Константин Александрович возглавил контрразведывательный отдел штаба 16‑й армии генерала Рокоссовского, с которым не только ловил вражеских шпионов и диверсантов, но и в случае необходимости вступал в бой на передовой как обычный солдат – в 1941 году, в условиях отступления и даже вражеского окружения, такая необходимость возникала довольно часто. А после битвы за Москву Фукина отозвали в распоряжение 4‑го Управления НКВД, где шла подготовка разведчиков и партизан для заброски во вражеский тыл…
Историческая справка. 29 июня 1941 года была подготовлена специальная директива, где были определены общие задачи и формы организации партизанской борьбы. Решающую роль в формировании и становлении партизанского движения сыграли органы НКВД. Для этого в июле 1941 года в НКВД СССР была создана Особая группа, подчинённая непосредственно наркому. В 1942‑м было сформировано 4‑е Управление НКВД СССР, а начальником назначен старший майор Государственной безопасности Павел Судоплатов… Их знали только в лицо Фукин как раз стал одним из тех чекистов, кто готовил, а потом забрасывал в тыл врага разведывательно-диверсионные группы, которые не только наносили удары по врагу, но и организовывали партизанское движение в Белоруссии. Информация о большинстве из этих людей до сих пор засекречена – скорее всего потому, что проведённые ими операции имели длительные разведывательные последствия для дальнейшего, уже послевоенного времени, а сама диверсионная подготовка актуальна и для современного спецназа. Даже спустя многие годы участники тех событий остаются записанными в архивах ФСБ России под псевдонимами – «Алексей», «Кирилл» и т. д.…
Исключение, наверное, составляет человек, имевший псевдоним «Северный», которому после войны разрешили написать мемуары под названием «За линией фронта тоже война». Речь идёт об Иване Алексеевиче Жолобове, 1917 года рождения, участнике финской войны, студенте журналистского факультета Свердловского государственного университета. В начале Великой Отечественной войны его завербовали в НКВД для работы в тылу врага. Курировал подготовку Константин Фукин – в воспоминаниях Жолобова нашлись и тёплые слова для своего куратора:
«Полковник мне сказал: «Василий Тёркин утверждает, что дальше фронта не пошлют…» Мы намерены послать вас чуть подальше. В тыл врага. В 1942 году в Сухиничах вместе готовили десантников, а теперь будете ими командовать. Родом вы, кажется, из Архангельска? Вот и берите для краткости псевдоним «Северный».Группа «Северного» в годы войны дважды забрасывалась во вражеский тыл и оба раза действовала очень успешно. Из архивных данных ФСБ:
«За две заброски отряд «Северного» уничтожил 22 вражеских эшелона, вывел из строя более 700 немецких солдат и офицеров и более 1000 взял в плен. «Северным» были созданы три резидентуры, завербовано 76 агентов, через которых выявлено 43 агента гестапо, 660 предателей и изменников Родины, более 40 из них уничтожено. Через агентуру разложено пять гарнизонов противника, в результате чего 200 человек с оружием перешло на сторону партизан».
И это только одна группа, а скольких ещё подготовил Фукин… Думается, что Константин Александрович вполне мог гордиться своими подопечными! А среди его многочисленных наград, полученных за годы службы, есть и медаль «Партизану Отечественной войны I степени». Говорят, что Фукин ценил её особо…
…В самом конце войны Константин Александрович занимался очисткой тыла наших наступавших армий от вражеских лазутчиков и изменников Родины, действуя во главе оперативных групп НКВД, с которыми дошёл до Германии. На этом его боевая жизнь закончилась. В 1947 году Фукина перевели в город Горький на должность заместителя начальника охраны МГБ на Горьковской железной дороге. Остался он в нашем городе и после увольнения из органов, в начале 50‑х годов, потом ещё немало лет работал на гражданских предприятиях региона. Из жизни Константин Александрович Фукин ушёл в 1979 году…
Когда-то писатель Аркадий Гайдар писал про себя: обыкновенная биография в необыкновенное время. Думаю, что так же можно сказать и про Фукина, но с поправкой – биография его точно не была обыкновенной.
Ранее на сайте Pravda-nn.ru рассказывалось, как писатель Сергей Смирнов открыл имена защитников Брестской крепости.
Свежие комментарии