Ольга Николаева Савинова — легендарная личность в мире нижегородской журналистики. В конце неспокойных 90‑х она была пресс-секретарём губернатора Нижегородской области Ивана Склярова, а затем возглавила кафедру журналистики в ННГУ им. Лобачевского, где вырастила уже не одно поколение медиа-профессионалов, а также создала сильную команду преподавателей.
Мы встретились с Ольгой Николаевной, чтобы обсудить не только ее профессиональный путь, но и то, как трансформировалась отечественная медиаиндустрия.
О журналистике прошлого и будущего, студентах, искусственном интеллекте и Нижнем Новгороде – в эксклюзивном интервью корреспонденту сайта pravda-nn.ru. Отличница по жизни – Ольга Николаевна, у вас очень насыщенная биография – и работа в науке, и в журналистике, и в пресс-службе. Кем вы все-таки хотели стать в детстве и связывали ли свои надежды с педагогикой?
– С самого детства я обожала литературу и мечтала стать педагогом, потому что вокруг меня было много достойных примеров, начиная с первой учительницы Надежды Федоровны Шляппо. Я ее помню до сих пор: красивую, в строгом платье, а также ее идеальный каллиграфический почерк.
В школе у меня были одни пятерки, и только на выпускных экзаменах по геометрии и алгебре я получила четверки. Но я любила учиться.
В 10 классе я вела школьную радиопередачу: каждое утро мы приветствовали учеников, сообщали: «Говорит радиоузел Пырской средней школы №6». Обычно вели мальчик и девочка. Мне это очень нравилось.
После школы поступила в педагогический институт в Горьком, где тоже получала отметки «отлично», а когда заканчивала четвертый курс, то с грустью поняла, что учеба-то закончилась.
Для меня это было такое разочарование, ведь я хотела учиться дальше. Я с отличием окончила историко-филологический факультет.– Как сложилась ваша судьба после окончания вуза?– В пединституте у нас была учебно-воспитательная комиссия, в состав которой я входила. Мы, отличники, должны были патронировать отстающих в учебе, передавать им свой опыт, поэтому на этой общественной работе я была замечена — и меня пригласили в Нижегородский райком комсомола на должность секретаря по работе с учащейся молодежью. Это были годы комсомольской юности, наполненные, динамичные, задорные. В райкоме я проработала три года, затем вышла замуж, потом был декретный отпуск, после него я вновь вернулась, но уже ненадолго. Я тогда понимала, что мне нужно что-то поспокойнее, чтобы уделить время ребенку, и тут секретарь парткома пединститута Кручинин В.А. предложил мне: «Ольга Николаевна, нам нужен редактор в институтскую газету «За учительские кадры». Приходите, вы нам нужны». Так и поступила. График у меня был уже другой, чем в райкоме, работа нравилась. В первую половину дня с ребенком сидела няня, а после четырех часов вечера я уже возвращалась домой, занималась сыном, а потом сидела с версткой газеты до полуночи.
На первых порах не все сразу получалось. Был такой случай. У парткома и у редакции газеты была одна машинистка – совсем молоденькая, – которая перепечатывала все рукописные тексты для газеты. Я сама только-только устроилась редактором, и не всех людей еще знала в институте. В общем, в одном из материалов, где фигурировал декан педагогического факультета, машинистка перепутала фамилию, написала «Арлахов», а в рукописном оригинале его фамилия была «Крюков». Номер в свет вышел с этой опечаткой.
Я тогда была на рабочем месте — и тут стучится в редакцию он, сам декан. Такой официальный, представился и говорит: «Ольга Николаевна, я к вам обращаюсь как читатель». Я сразу поняла, что что-то не так с номером.
Он говорит: «Вы меня уволить решили? А то я смотрю, у вас в газете новый декан факультета появился». Это был хороший урок, который заставил меня впредь очень внимательно относиться к печатному слову.
В газете я проработала восемь лет, но все это время меня не отпускала мысль учиться дальше, в аспирантуре. Я мечтала о работе преподавателя, взяла часы на одной из кафедр. Слушала дополнительные лекции, пошла на курсы, успешно их закончила. Кандидатские экзамены по немецкому языку и философии сдала на отлично.
В один из таких дней после успешно сданного кандидатского экзамена прихожу в редакцию, счастливая, а мне говорят, что звонили из райкома партии и велели прийти сейчас же. Прихожу, разговор был серьезный. Мне предложили перейти на партийную работу в Нижегородский район. Начинаю говорить про то, что собираюсь поступать в аспирантуру, учиться дальше. Куда там: надо, значит надо! А когда официальная часть разговора закончилась, как бы вскользь было сказано: «Не мудри! Бабе 40 лет, а она в аспирантуру собралась…» Мне тогда было 32.
И началась моя новая веха в жизни. В эти годы детей я почти не видела: мама и муж с ними сидели, а я приходила в 11 вечера и буквально с ног валилась. Мне мама рассказывает, как у них день прошел, но видя, как сильно я спать хочу, обрывает свой рассказ: «Оля, да ты меня не слушаешь! Что же вы там делаете, что ты так с утра до ночи работаешь?», а я отвечаю: «Семью укрепляем!». Мы тогда готовили заседание бюро по поддержке семьи, материнства и детства. Вот я семью там укрепляла.
– Здесь стоит отдать должное вашему супругу…
– У меня прекрасный тыл: супруг Николай Петрович Савинов. Он сам – из семьи потомственных речников. Про таких говорят: «Флотские – надежные!» Николай Петрович многие годы возглавлял Нижегородское речное училище им. И.П.Кулибина, воспитал не одно поколение речников. При этом все годы успевал и по хозяйству дома помогать, и за детьми следил, и поддерживал меня, пока я училась. Я ему очень благодарна. Все мои диссертации – кандидатская, докторская, все мои успехи – это все благодаря ему.
…Все годы работы в райкоме меня не покидала мечта о научной работе. Как-то после одной из встреч с идеологическим активом, Виктор Александрович Карпычев, тогда секретарь по идеологии обкома партии, стал расспрашивать нас, какие вопросы нас волнуют. Я тогда ему и сказала, что хотела бы продолжить образование и учиться в Академии в Москве. Он предложил мне подготовить все документы. Но нужно было согласие моего непосредственного руководителя Кириенко В.П.
Первый секретарь райкома – человек очень занятой, но я решила, что нужно сообщить самой. В итоге до часу ночи ждала в его приемной. Последнее совещание закончилось, он уже вышел в приемную, в пальто, усталый. Но меня выслушал внимательно. Согласие я получила.
Все вступительные экзамены я сдала на отлично. Когда приехала после экзаменов, меня тогда на работе спросили: «Когда ж вы успевали готовиться?» А я ответила, что готовилась к этому всю жизнь.
Это было время перестройки, демократизации. В Академию общественных наук (ныне РАНХиГС) начали принимать не только первых секретарей, но и перспективные молодые партийные кадры. Тогда от нашего региона была целая делегация молодежи — человек девять. Все мы занимались идеологической работой, поэтому все стремились продолжить обучение на кафедре идеологической работы.
Среди нас был друг и коллега Павел Марченков, он работал в горкоме. И он мудро мне посоветовал, чтобы не создавать конкурсную ситуацию, подавать документы на другую кафедру – кафедру СМИ, тем более, что среди всех направленных на учебу я одна имела опыт редакторской работы.
На собеседовании в Академии меня начали спрашивать о моем месте рождения. Я родилась на острове Шпицберген, но в самом раннем возрасте мы с родителями переехали в Горьковскую область, они купили дом под Дзержинском и тут стали жить. Так что воспоминания о далекой северной земле у меня остались лишь от родителей и от просмотра детских фотографий.
В итоге вместе со мной на курс приняли 300 человек – так я очутилась в совершенно другой среде. Москва нас заворожила, она была центром сосредоточения политической, научной и культурной жизни, огромных возможностей! Училась я вдохновенно, достаточно сказать, что была записана во все крупные библиотеки столицы.
Конечно, мне приходилось жить на два города: дома, в Горьком, были муж с детьми, а я постоянно на поездах моталась туда-сюда, привозила продукты, ведь тогда в Нижнем купить нечего было. А когда я защитила кандидатскую диссертацию в 1992 году (первая из женщин курса!), все было наоборот: полки в столичных магазинах были пустые, и мне сын привез на защиту трехлитровую банку помидор и огурцов, чтобы угостить комиссию и моих однокурсников.– После защиты вы вернулись обратно в Нижний?
– В 1992 году после окончания аспирантуры меня пригласили работать в городскую администрацию пресс-секретарём. Помню, как в первый день на этом посту показали мое рабочее место: большой кабинет с 20 сотрудниками, на всех был один телефон. Пресс-служба еще только создавалась, своего кабинета не было, поэтому мне сказали «посидеть тут недолго». Год так в этой многонаселенной комнате я и проработала.
Я еще только осваивалась на новом месте, набиралась опыта, но, чтобы не забывать науку, читала небольшой курс в пединституте.
Преподавательские навыки помогали мне и в работе пресс-службы. Я собирала журналистов с тем, чтобы рассказать им о новых введениях в жизни администрации, отвечала на их вопросы.
Мне повезло в жизни: руководителем города, а потом и области был Иван Петрович Скляров, отличный хозяйственник, искренний человек, патриот земли Нижегородской. Он многое сделал для города, поддерживал инициативных людей.
Вместе с ним мы решили организовать бал прессы 13 января – в День российской печати. На нем подвели итоги года, а также вручили памятные подарки журналистам – наручные часы. После официальной части все расслабились, пели, танцевали. Прекрасный был вечер, журналисты благодарили за такое внимание, я была счастлива.
Однако через два дня появилась маленькая заметка в одной из местных газет. Журналист желчно написал что-то в духе «эта дама из Кремля устроила журналистам новогоднюю елку. Наверняка хотела подкупить нас часами, ведь впереди выборы губернатора…».
Когда многие из тех журналистов и редакторов, кто был на этом празднике, пришли ко мне и говорили, чтобы я не обращала внимания, что он, наверное, на пьяную голову все это написал. Но для меня стало очевидно, что розовые очки надо снимать, что пресса в условиях жесткой политической борьбы совсем не обязательно может быть твоим другом.
– Вы также руководили пресс-службой и в бытность Ивана Петровича Склярова губернатором региона. Как опишете эти годы?
– Конечно, время было непростое. Аккредитации не существовало, толпы журналистов постоянно были в приемной Ивана Петровича, собирали всё, что слышали, даже сплетни.
А Иван Петрович был довольно горячий человек. Однажды утром иду на работу и вижу представителя «Сетей НН» Андрея Белянинова. Он в негодовании: его съемочную группу не пустили на переговоры нижегородского правительства с китайскими коллегами. Пыталась пройти на совещание, но оно уже началось, секретарь приемной попросила подождать. Я подошла к Ивану Петровичу уже после, чтобы выяснить, почему не пустили «Сети НН». Как оказалось, накануне в программе «Ночной полет» в эфире «Сетей» показали его друга и не очень лестно о нем высказались, если мягко сказать. Я говорю: «Иван Петрович, они, конечно, не правы, но сейчас речь идет о выполнении журналистами своей задачи информировать нижегородцев о деятельности администрации, СМИ делают свою работу…». А он мне в ответ: «Раз ты у меня работаешь, вот и выполняй мои поручения и скажи им, что в их услугах мы не нуждаемся». Это было неправильно, но пришлось передать.
Спустя время звонит мне на работу супруг и просит включить телевизор: а там мой портрет и переданные слова от Иван Петровича постоянно транслируют. Потом федеральные СМИ к нам приехали и начали спрашивать, почему в Нижегородской области «зажимают» свободу слова Кто оказался крайний в этой ситуации, не трудно догадаться – пресс-секретарь…
Я тогда начала думать, что нужно вводить аккредитацию журналистов, юриста привлекать в работу. Потом даже советовалась с пресс-секретарем Владыки Николая Татьяной Упирвицкой, так как у них на пресс-конференциях не замечала каких-то, скажем так, оппозиционно настроенных журналистов. Я говорю: «Татьяна Евгеньевна, как вам удается?», а она мне отвечает: «Как? Я выхожу и говорю журналистам, что вас Владыка не благословил на пресс-конференцию. И они уходят».
Я даже однажды не выдержала и подошла к Владыке и спрашиваю, как нам работать с журналистами, чтобы никого не обидеть. А он, человек старой закалки, говорит: «коридорных нужно поставить. За шею – и вон!». Но для демократических 90‑х такое, конечно же, не годилось.– Сколько вы еще проработали в команде Ивана Склярова?
– До 2001 года. По ряду обстоятельств я ушла из областной администрации.
Скажу честно, что переживала очень сильно. Думаю, что и Иван Петрович переживал. Но в администрацию уже пришли новые люди, к очередным выборам его готовила уже московская команда политтехнологов. И выборы эти были проиграны.
Иван Петрович Скляров тогда и болеть начал сильно. Все-таки всё в душе переносил, переживал, в общем, сгорел. Светлая ему память…
Это был замечательный человек, под руководством которого мне выпало счастье работать около семи лет. И это были самые лучшие годы работы, пик моей карьеры.
– После ухода из пресс-службы губернатора вы еще некоторое время работали советником по культуре в аппарате Полномочного Представителя Президента в ПФО. А как вы оказались во главе кафедры журналистики?
– Когда я защитила докторскую диссертацию в 1998 году и одновременно вела часы на кафедре социологии политологии и пединституте, ко мне обратился Роман Григорьевич Стронгин, он был тогда первым проректором ННГУ, и предложил возглавить кафедру журналистики. В регионе начало складываться журналистское образование, и мне это было интересно, поэтому я согласилась.
На тот момент журналистика была частью филологии, первой заведующей была профессор Киреева И.В. Необходимо было развивать это направление дальше. Не было специальных кадров. Первые выпускники отделения журналистики становились потом преподавателями, как, например, Светлана Вячеславовна Новаторова и Александр Евгеньевич Резонтов. Преподавателей набирали из редакций газет, радио, ТВ.
Тогда же я понимала, что кафедра без аспирантуры – это тупик, нужно взращивать собственные кадры высшей квалификации, поэтому мы начали готовить документы на открытие аспирантуры по кафедре журналистики. Первая моя аспирантка – Наталья Олеговна Автаева, которая сейчас стала новым заведующим кафедрой журналистики.
За столько лет работы на кафедре мы смогли многого достичь – открытие аспирантуры, подготовка выпускников, которые реализовались в профессии, научные исследования по истории отечественной журналистики, взаимодействия власти и прессы, PR в политике, роли СМИ в формировании гармонизации межнациональных отношений, традиционных семейных ценностей. Кстати, по семейной проблематике защитила докторскую диссертацию Наталья Олеговна. Также у нас сложилась сплоченная и сильная команда из преподавательского состава, и каждого ее члена я очень ценю. Почти половина нынешних преподавателей кафедры – мои бывшие аспиранты, сегодня они кандидаты наук и доценты.
Нам удалось создать свою, нижегородскую, научную школу, построить тесные связи с другими вузами, и ежегодно наши преподаватели демонстрируют высокие результаты на международных и российских научных конференциях.– А как сами студенты изменились за это время?
– У нас учатся самые разные студенты, но все они очень интересные, мобильные. Однако в последнее время меня беспокоит уровень их подготовленности: выпускники массовой школы мало читают, плохо ориентируются в истории, путают исторические факты, цифры.
Многие студенты хотят стать блогерами. Я часто первокурсникам даю творческое задание – напишите, почему вы выбрали журналистику, и назовите известных журналистов. Но многие пишут про блогеров.
Здесь важно напомнить студентам, что всё в этой жизни завоевывается трудом, и большие зарплаты так просто не приходят. К сожалению, некоторые интернет-СМИ, блогеры зачастую участвуют в таком мифотворчестве, что всё можно легко получить, без труда, опираясь только на везение, харизму и т.д.– Как изменилась сама журналистика? Из ваших слов складывается ощущение, что раньше региональные журналисты были «зубастые», а сейчас как будто таких не осталось.
– Когда я работала в пресс-службе, то, конечно, была на передовой, но сейчас тоже стараюсь отслеживать все, что происходит – например, участвую в качестве эксперта в различных журналистских конкурсах, в работе в жюри. Я бы здесь отметила, что региональная пресса остается верна отечественной традиции – это внимание к маленькому человеку. Мы все выросли из гоголевской «Шинели». Если сравнивать региональную и федеральную прессу, то в федеральной прессе образ человека труда, простого человека – врача, учителя, заводчанина – уходит в прошлое, а в центр выходят скандальные истории, истории звезд и прочее. В региональной прессе я вижу этого меньше.
– Грозит ли смерть журналистике из-за повсеместного внедрения искусственного интеллекта?
– На многих научных конференциях коллеги поднимали эту тему и высказывали озабоченность прогнозами развития журналистской профессии в условиях ИИ. Вопросов, конечно, очень много. Однако все солидарны в одном: искусственный интеллект может что-то сконструировать, создать текст, придумать спецэффекты, но он никогда не заменит живого сопереживания своему герою, человеческого участия в разговоре с матерью, которая потеряла сына. Разговор человека с человеком для журналистики очень важен, и самые лучшие журналистские материалы – это материалы, пропущенные через сердце, а не через машину.
– Сегодня вы работаете на посту заведующего кафедрой последний день (интервью проходило 30 октября – прим. ред.). С легким ли сердцем завершаете работу в этой должности?
– Я передаю дела моей лучшей когда-то студентке, ныне коллеге – доктору филологических наук Наталии Олеговне Автаевой. Она много лет работает на кафедре, выросла здесь буквально. Когда, если не в 40 лет, строить карьеру?! Она университетский человек, у нее очень большой потенциал, и я уверена, что у нее все получится.
– А как ваши студенты отнеслись к этой новости?
– Вы знаете, некоторые студенты после новости о передаче дел подумали, что я вовсе ухожу, и начали писать слезные и тревожные письма, мол, как будто я их бросаю. Я не ожидала, что будет такая реакция, поэтому поспешила успокоить. Сейчас все спокойно, я продолжаю работать со студентами, читаю им лекции, провожу с ними деловые игры, которые им очень нравятся.
Меня всегда это вдохновляет: заходишь в аудиторию, а тебя 100 человек на одном дыхании слушают – это значит, что ты интересный для них человек и преподаватель. Работа с магистрантами – это совсем другой уровень: они уже опытные, работают в профессии, думают. Вообще, люблю думающих. А аспиранты — это, так скажем, высший пилотаж. Это завтрашний день нашей науки!– В завершение нашей беседы: что пожелаете нижегородцам, студентам и региональным журналистам?
– Студентам, в первую очередь, хочу пожелать отнестись к своей будущей профессии, которую они выбрали, не просто как к способу занять себя на четыре года, а как к возможности максимально изучить профессию и впитать в себя знания и умения. Любой опыт пригодится.
Журналистам пожелаю не переставать удивляться – это очень важное качество, а нижегородцам и читателям pravda-nn.ru – мира над головой, сейчас это очень важно.Ранее на сайте pravda-nn.ru Уполномоченный по правам человека в Нижегородской области Оксана Кислицына рассказала о своей работе в регионе за пять лет.
Свежие комментарии