На прошлой неделе в очередной российской школе прогремели выстрелы. В Перми 12-летний подросток пришёл в школу с ружьём, направился в свой класс, выставил одноклассников у стены и сделал два выстрела в потолок и дверь. Полицейским он объяснил, что хотел убить девочку, которая его дразнила. А на днях сын одного из известных нижегородских бизнесменов в пылу ссоры в классе сказал, что собирается убить своих одноклассников из ружья, которое есть у его отца. Перепуганные преподаватели обратились в полицию. Что происходит в душе и голове подростков, которые решаются на такие странные вещи или хотя бы просто даже думают о них? Можно ли это вовремя распознать? Об этом мы разговариваем с психологом-психотерапевтом Натальей Положенской.
Больно мне, больно
– Про школьника из Перми сейчас говорят, что он был обычным ребёнком и каких-то взрывов агрессии за ним не замечали. То же самое говорили и про большинство остальных «стрелков» – тихие, спокойные, никогда не подумаешь и т.д. Как же понять, что ребёнок близок к тому, чтобы решиться на стрельбу в школе?
– Порой действительно трудно идентифицировать подростка, который свою внутреннюю агрессию направит на других. Есть, безусловно, определённые поведенческие маркеры, на которые важно обращать внимание: замкнутость, некоторая аутичность, склонность к одиночеству, чрезмерное увлечение играми со сценами насилия, агрессии, применения оружия.
Сейчас важно обращать внимание на детей, которые становятся объектами для насмешек и издевательств.
Мы также говорим о психических расстройствах личности (психопатиях). У нас, к сожалению, до сих пор обследование у врача-психиатра или диагностика у клинического психолога считается чем-то стыдным или ненужным.
– Пермский стрелок рассказал полиции, что отец часто издевался над матерью. Ситуация в семье может повлиять на психику ребёнка до такой степени, что он возьмётся за ружьё?
– Здесь не всё просто и однозначно.
Чаще всего мы говорим о семьях, где есть определённые дисфункции: насилие, дистантные или отвергающие родители, зависимости и т.д. Но бывает и такое, что семья относительно нормальная, но в ней нет особой теплоты и диалога. Родители просто могут пропустить момент, когда с ребёнком что-то происходит, не заметить, что что-то не так. Учится, не курит, не пьёт – и слава Богу. А ребёнку может быть крайне необходима эмоциональная, а не только функциональная поддержка и опора на взрослых.
Чужой среди своих
– Многие стрелки жаловались на плохие отношения с одноклассниками. Травля в классе может сподвигнуть ребёнка на такой страшный шаг?– Травля, или, как сейчас говорят, буллинг – это одна из причин. И точно не единственная. В том-то и сложность, что нет конкретного и чёткого способа по выявлению потенциального стрелка (скулшутера). Кто-то из жертв буллинга направит агрессию внутрь себя, будет сдерживать злость и обиду. Такая аутоагрессия провоцирует депрессии, суицидальное поведение, внутриличностные трудности и т.д.Кто-то, особенно с психопатическими чертами, пойдёт мстить. Не конкретным людям, а всем. За себя, за свою боль, унижение, травмы. И если рядом нет взрослого, который может помочь справиться, то дело кончится плохо.
Но, повторюсь, если мы имеем дело с психическими заболеваниями, определёнными идеями возмездия и прочими сверхидеями, то ситуация будет сложнее.
– Какие дети чаще всего становятся изгоями в классах? А какие, наоборот, становятся инициаторами травли?– Как это ни парадоксально, но изгоем может стать любой человек. И с особенностями внешности, потому что не такой, как все. И очень красивый, потому что злит его красота. Чаще всего это дети, подростки, которые чем-то отличаются от других: внешность, одежда, особенности общения и взаимодействия с одноклассниками. Например, очень стеснительные, те, которым трудно отстаивать свои границы, замкнутые, напряжённые, виноватящиеся. Дети с особенностями развития (к сожалению), дети из экономически неблагополучных семей, чудаки, дети с синдромом жертвы и т.д.
Инициаторами травли, как правило, становятся дети с нарциссическими чертами характера, те, кому важно самоутвердиться за счёт других. Так как иных способов они пока не знают или не хотят заслуживать уважение по-другому. Часто это дети из семей, где есть насилие, тогда энергию злости и агрессии они будут выпускать на одноклассников.
– Как учителю реагировать на буллинг и как ему с этим разбираться?
– Хочется сказать «Хоть как-то реагировать»! Не хочу говорить обо всех учителях, это будет неправильно, но многие не обращают внимания на психологический климат в классе. Или делают вид, что не обращают. Потому что чувствуют бессилие.
Важно понимать, что тут не сработает просто разговор на тему «как нельзя поступать и как важно быть добрым». Учителям нужно внимательно следить за состоянием детей, за теми отношениями и микрогруппами, которые складываются в коллективе. И, если возникает опасная ситуация, обращаться к психологу, к специалисту, приглашать родителей и вместе вырабатывать стратегию поведения. Работать и с жертвой агрессии, и с инициатором, и с наблюдателями (дети, которые напрямую не участвуют в конфликте и наблюдают со стороны).
– Но ведь, по большому счёту, травля в школе была всегда, достаточно вспомнить книгу и фильм «Чучело». Почему случаи со стрелками участились именно сейчас?
– Тут, конечно, напрашивается вывод о том, что стрелки перенимают опыт американского колумбайна. Когда ненависть к другим людям, злость и агрессия выливаются в такое «эпичное кино» со стрельбой. Только в отличие от кино тут живые люди, дети…
Дело в том, что стрельба – это форма выражения агрессии. Да, эта форма выбирается не просто так. Стрелку важно показать масштаб своей ненависти. Колумбайнеры выбрали оружие и самодельную взрывчатку. Информация о них стала известной. Такой способ расправы с людьми потом выбрали другие.
Но мне хочется сказать, что дело тут не только в форме преступления. Здесь важно искать причины. Они и в разобщённости семьи, и в формальности образования, и в личности ребёнка.
Родительский день
– Многие родители сваливают все проблемы на кино и интернет, считая, что дети становятся злее из-за этого.
– «Сваливают» – это очень правильное слово. Зависимость от интернета, игр, фильмов – это уход в виртуальную реальность. Потому что в реальности социальной, по каким-то причинам, сложно, тяжело, тревожно, опасно и одиноко. И, да, если мы говорим о детях и подростках, то всегда говорим о семье. Если в семье ребёнку небезопасно или сложно, он будет уходить в виртуальность. А там – да, всё ярко, интересно. Много психологических триггеров. Но причина изначально лежит не в интернете, она – в особенностях личности ребёнка и семейной ситуации.
Родителям бывает трудно признавать свою ответственность и менять отношения друг с другом, с детьми. Менять образ жизни семьи и способы взаимодействия. Проще переложить эту самую ответственность на виртуальную сеть, виртуальный мир.
– Как можно понять, что у ребёнка проблемы, и помочь ему до того, как произойдёт трагедия?
– Ключевое здесь – это желание помочь. Если родители хотят помочь, значит, им уже не всё равно, что с ребёнком, и есть шанс, что трагедии можно избежать. Равнодушие, отстранённость и разобщённость сильно влияют на ситуацию.
Важно внимательно наблюдать, как изменилось поведение ребёнка за последнее время в ту или иную сторону (отстранён или, наоборот, возбуждён, агрессивен или непривычно тих и молчалив и т.д.). Если отношения с ребёнком достаточно хорошие, спросить, нужна ли ему помощь, всё ли у него в порядке.
В принципе, всё, что описано выше, может служить звоночком для обращения к специалисту. И лучше это не откладывать. Прийти можно без ребёнка, подробно описать ситуацию и особенности поведения ребёнка, изменение привычного поведения. И выработать стратегию помощи. Не бояться идти к психологам, психотерапевтам, психиатрам – от этого может очень многое зависеть.
Ранее сайт Pravda-nn.ru рассказал, что полиция провела проверку в семье школьника после его угроз одноклассникам.
Свежие комментарии