Евгений Афраймович: Я – нетипичный звукорежиссёр

Евгений Афраймович «Я – нетипичный звукорежиссёр» руководитель студии «Музыка НН»: О профессиональном пути

«Лет в семнадцать на вопрос о том, кем бы я хотел стать, я бы ответил так: «Я хочу писать песни, получить «Грэмми» лет в двадцать, максимум, в 21, ещё хочу много гулять и чтоб меня любили девушки».

Наверное, изначально мотивация заниматься музыкой была именно такая…

Сначала я пошёл учиться на физфак в университет. А потом вдруг взял и бросил его после первого курса, хотя учился хорошо. Поступил в музыкальный колледж, вернувшись к мечте стать эстрадным музыкантом. Это был 1987 год, и карьера эстрадного музыканта в провинциальном городе в реальности представлялась мне весьма размытой. Но мне повезло – после окончания музыкального колледжа мой педагог Илья Шевц предложил создать вместе с ним музыкальную студию, что мы и сделали в 1990 году. Впоследствии я ушёл из неё работать на телевидение и радио. И вот 13 лет назад создал уже свою студию и работаю в ней не только как руководитель, но и как звукорежиссёр, композитор и аранжировщик. Наверное, ощущаю себя в большей степени музыкантом, а уже потом – звукорежиссёром.

Из знаковых событий моей биографии отмечу 1991 год. Тогда региональное государственное телевидение было преобразовано в две телерадиокомпании: ННТВ и ГТРК. Обе компании нуждались в новых кадрах. Нас, молодых ребят с музыкальным образованием, пригласили работать на телевидение в качестве звукорежиссёров. В то время звукорежиссёрской школы не было ещё в Нижнем Новгороде.

Мы были музыкантами, которым предстояло самостоятельно осваивать звукорежиссуру. И нам понравилось. Причём у каждого была немножко своя дорога: кому-то нравилась больше техническая часть, а кому-то творческая.

Изначально звукорежиссёр – профессия техническая. Первым звукорежиссёрам в середине прошлого века приходилось просто записывать звук для радио- или телепередач, это была работа с оборудованием. Их знания были связаны скорее с радиофизикой, чем с журналистикой или музыкой. Позже появились люди, которых называли музыкальными продюсерами. Они занимались и техническими, и творческими, и финансовыми вопросами в новых для того времени СМИ. Затем снова произошло разделение, и некоторые звукорежиссёры стали заниматься креативно-технологической деятельностью, связанной с созданием разных видов контента, включая музыкальные произведения со своим неповторимым звучанием. Тогда их стали по западной аналогии называть саунд-продюсерами.

Я отношусь к таким звукорежиссёрам, которые вообще техническую часть не любят. Тем более что сегодня можно быть саунд-продюсером и при этом в технике особенно и не копаться, технологии развиваются стремительно.

Продолжая рассказ о моём профессиональном пути, отмечу, что это было в первую очередь творчество. С режиссёром Еленой Шляхтич в то время мы делали детскую музыкальную программу. Я записывал детские песенки. Даже написал мюзикл для детей: сочинил, сделал аранжировки, а потом мы в студии записали детей. Мне это было очень интересно и созвучно моим музыкальным предпочтениям, и в то же время я начал писать музыку для телепрограмм и рекламных роликов.

В 1998 году в нашей стране грянул финансовый кризис. На телевидении стало финансово сложно. В этот момент мне позвонила актриса театра драмы Юлия Муранова, которая ещё работала ведущей на радио «Ностальжи». Учредители «Ностальжи» тогда имели ещё две радиостанции. На одну из них, джазовую радиостанцию «Престиж», требовался звукорежиссёр. Юлия сообщила мне об этом. Джаз я любил всегда, без труда прошёл конкурс и оказался на радио. Через пару месяцев мне предложили возглавить рекламную студию всего нашего радиохолдинга. Тут началось самое интересное. Дело в том, что я до этого занимался исключительно написанием музыки и звукорежиссурой для радио и для телевидения и никогда не занимался креативной частью, то есть разработкой сценариев и написанием текстов. Но мне сказали: «Хочешь денег? Давай сочиняй!». Я начал учиться, и у меня, что называется, пошло: с годами научился писать очень хорошие и интересные рекламные тексты.

В начале 2000‑х я написал первый музыкальный ролик для сети салонов «Джоли»: «Бриллианты в «Джоли», бриллианты в «Джоли». Это радость, и счастье, и море любви». И с того времени многие заказывают мне ролики в форме песен, а я их с удовольствием делаю.

Однажды мне стало интересно: почему одна реклама работает, а другая – нет? Я начал изучать материалы по маркетингу, продвижению, неймингу. Приходилось читать на английском, так как отечественных публикаций на эти темы почти не было. Английский выучил ещё в подростковом возрасте, чтобы понимать тексты музыкальных произведений, а также тексты инструкций к иностранному музыкальному оборудованию. Потом была длительная поездка в США, где эти знания закрепил.

Параллельно с рекламной деятельностью я продолжал работать на радио «Престиж». Все люди, которые работали на этом радио, буквально жили этим. Мы там реально ночевали, Новый год справляли на радио. Люди, которые там работали, были фанатами радио. Помню, когда пришёл на «Престиж» работать, вошёл в аппаратную и увидел стеллажи с дисками, 300 – 400 штук – лучший джаз мировой. Это было счастье! Со временем я даже захотел сделать свою передачу, она выходила ночью, называлась «Нет джазу без газу». Я там был такой музофил и попсофоб Женя Остенбакен. По сути, это было где-то пять композиций с выходами ведущего. Некоторые передачи у меня сохранились, я их периодически выкладываю в телеграм-канал».

О перспективах профессии

«Современный звукорежиссёр пока ещё делает то же, что он всегда делал. Однако возможно, что года через три всю техническую работу за него будет делать нейросеть. Когда я начинал работать, то запись осуществлялась на плёнку, монтаж проходил так: фрагменты, которые нужно было убрать, в прямом смысле вырезали из плёнки, а потом плёнку склеивали. Потом появились компьютеры, сначала очень слабенькие, а с начала 2000х – быстрые, многофункциональные. Для нас это было фантастикой, когда в любой момент можно включить или отключить любую звуковую обработку, в любой момент вернуть файл к начальной форме и так далее.

На сегодняшний день можно запросто научиться монтировать и обрабатывать звуковые файлы, посмотрев многочисленные обучающие видео в интернете. Но если звукорежиссёр хочет выдерживать конкуренцию на рынке, он должен быть креативным человеком. Исключения возможны только для звукорежиссёров, работающих в залах с живым звуком. Там важнее техническая часть.

Каждый настоящий звукорежиссёр имеет свой почерк, записывает и обрабатывает по-своему. Мне музыканты иногда приносят одну и ту же фонограмму, сделанную в разных студиях. Они не понимают, какая из фонограмм сделана лучше. Я им объясняю: «Ребята, они все три – хорошие. Вопрос: какого звучания вы сами хотите от вашей музыки?».

Та же история происходит с режиссурой на радио. Допустим, мне приносят текст анонса передачи, и я должен сделать красивый ролик. Если я просто возьму этот текст, запишу голос и подложу музыку – это будет неинтересно, в анонсе не будет энергетики, не будет интриги. И я начинаю придумывать. Могу наложить звуковые эффекты, могу добавить что-то в текст, что не изменит суть, но сделает ролик более интересным и эмоциональным.

Вот вам пример. «Клубу «Пятый элемент» исполняется один год. Он ещё такой маленький, но уже умеет делать большие праздники и дарить большие подарки. 26 ноября в клубе состоится такое-то мероприятие…» Первые предложения этого анонса, которые я добавил к нейтрально-информационному тексту, настраивают аудиторию на хорошее настроение, эмоционально цепляют, заставляют прислушаться. Такие вещи нейросеть вряд ли сможет когда-либо освоить, поскольку в каждом случае подход будет индивидуальным. Почему? Потому что нужно чутьё. Чем отличается живой человек от нейросети? Нейросеть – это инструмент, а не конкурент. Инструмент помогает творческому человеку, а не заменяет его. На мой взгляд, у нейросети, например, нет понимания, что такое музыкальность, она берёт из интернета имеющиеся шаблоны и их использует. У неё нет чутья, когда нужно точно отойти от шаблона. А для творца важны уникальные решения, которые сразу вызывают эмоциональный отклик у аудитории.

И ещё одной компетенции, возможно, никогда не будет у нейросети – это умения коммуницировать с заказчиком. Для этого важно уметь чувствовать человека. Коммуникация в рекламной деятельности – это то, чем я зарабатываю деньги. Заказчик, когда приходит к нам, чаще всего уже нарисовал в голове, что он хочет получить в итоге, но объяснить не может. Задача – помочь заказчику сформулировать, показать ему все возможные варианты того, что мы можем ему предоставить, помочь выбрать лучший.

Когда я в 2012 году собрался уйти с радио в свободное плавание, захотел сделать свою студию. Я очень боялся. Но поскольку я сам много общался с каждым из клиентов, кому делал ролики, клиенты в итоге пошли за мной, продолжили у меня заказывать ролики и всю остальную продукцию».

О творчестве

«Что касается создания музыкальных произведений, то Михаил Жванецкий однажды сказал: «Добро каждый раз приходится растить с нуля в человеке… Добро невозможно передавать из поколения в поколение». Когда я пишу песни для детей, то у меня эта задача главная – делать каждую песню доброй. Я всегда пишу песни так, чтобы не было сомнений, что я на стороне света. От некоторых заказов приходилось отказываться принципиально, потому что я понимал, что себе не прощу, если буду делать сомнительные вещи; у меня есть определённые нравственные барьеры. Даже когда я пишу рекламу для радио, я придерживаюсь принципов доброго творчества, чтобы было легко, весело, необычно.

Я – нетипичный звукорежиссёр, музыкант и продюсер. Люблю делать уникальные проекты. Есть определённые стандарты, по которым можно сводить музыкальные треки или радиоконтент. Но я пытаюсь сделать работу не только высокого технического качества, но и показать креативный эксклюзив.

Мне интересно развиваться и как личности, и как музыканту, и как продюсеру. Поэтому я постоянно что-то придумываю. Вот сейчас пишу детский мюзикл. Хочу сделать крутую премьеру в Нижнем Новгороде, веду переговоры со спонсором. Мне интересно такие вещи делать. Надеюсь, получится». Моя первая музыкальная реклама – это реклама «Комсомольской правды», созданная совместно с режиссёром Александром Гронским и поэтом Аркадием Бараховичем. Там был смешной текст: «В деревне, в городе, в посёлке – ни дня без новой «Комсомолки». Помню, что эту песенку распевал весь город.